Доклад на научно-практической конференции III Свято-Димитриевские образовательные чтения «Православие как основа государственности на Дальнем Востоке России». Хабаровск, Хабаровская духовная семинария, 29 ноября 2007 года
Понятие массовой культуры
Чтобы максимально подробно и логично раскрыть указанную тему, начнем с последовательного раскрытия понятий, входящих в ее название.
Термин «массовая культура» используется в разных контекстах, поэтому в самой культурологии возникла необходимость уточнения этого термина. Определения массовой культуры условно можно разделить на качественные и количественные.
В основе качественных определений лежит оценка массовой культуры. Массовая культура противопоставляется здесь элитарной по определенным этическим и эстетическим критериям. Массовая культура отличается от элитарной тем, что обращается не к специализированному (например, профессионально подготовленному), а к обыденному, нерефлексирующему сознанию, в котором осмысляемое трансформируется в соответствии с некритически усвоенными схемами. С точки зрения эстетической ценности произведений масскульта его принято оценивать как профанацию культуры, ориентированную не на шедевры, как традиционное искусство, а на заведомо заурядные (а главное, кассовые) произведения. Это противопоставление, оформившееся еще в начале ХХ в. сохраняет свое значение и в настоящее время, когда элитарная культура утратила свою аутентичность и если и существует, то воспроизводится по правилам массовой культуры.
К числу качественных определений можно отнести и те определения, где массовая культура рассматривается как положительное явление. Идее массовой культуры как опошлению «подлинных» ценностей здесь противопоставляется идея демократизации культуры, делающая высокие ценности доступными для массового человека и тем самым облагораживающая его.
Для количественных определений характерен пафос дистанции, иногда плохо скрываемый. Эти определения подчеркивают, прежде всего, формальные признаки массовой культуры. Здесь можно выделить два основных подхода. Первый предлагает рассматривать массовую культуру как все то, что передается через средства массовых коммуникаций [1]. Главный критерий здесь – массовость, достигаемая с помощью средств массовых коммуникаций, а не качество того, что распространяется. Поэтому массовая культура здесь – не только то, что по оценкам экспертов изначально определяется как «низкое». Это и рассказ элитарного писателя, напечатанный в популярном еженедельнике, и книга философа, выпущенная большим тиражом в виде карманного издания, и концерт оперной певицы, транслируемый по радио или телевидению. Это даже может быть и «живой» концерт, например выступление на площади или стадионе – но лишь постольку, поскольку передача информации здесь осуществляется посредством специальной техники, расширяющей обычный диапазон восприятия.
Интерпретация «высокой» художественной культуры в культуре массовой происходит в той форме, которая приемлема для массового сознания, и такой формой становится профанация, в которой произведения серьезного искусства лишаются своих исходных смыслов или сводятся к набору общепринятых штампов. Профанация элитарного происходит, в частности, при тиражировании того, что создавалось как уникальное.
Второй подход определяет массовую культуру через рынок [2]. Массовая культура – все то, что продается и пользуется массовым спросом. Здесь оказывается огромное число произведений из разных жанров, представленных в рекламно-эстрадном варианте. Безусловно, что подлинно популярным произведение делает его «раскрутка», то есть количество сопутствующей информации и мероприятий (чаще «презентация-банкет») с использованием средств массовой информации – СМИ. Здесь опять же снимается вопрос о качестве продаваемого. Материально-экономическая составляющая в такой культуре первична, она служит критерием оценки и значимости произведения. Чем выше затраты на произведение, тем больше это должно вызывать восторг и уважение потребителя. Другим показателем успешности того или иного произведения является его прибыльность. Произведения В. Скотта и М. Твена, с этой точки зрения, вполне можно было бы отнести к массовой культуре, поскольку на своих работах им удалось сколотить неплохое состояние, а их неудачливых современников – нет.
Количественные определения массовой культуры так и не смогли однозначно ответить на вопрос, что такое массовая культура. Это явление оказалось значительно более сложным, чем это представлялось поначалу, динамичным и далеко не прозрачным. Но сам феномен массовости им удалось описать достаточно полно, выделив два его главных основания: рынок и технику, которые стали рассматриваться и как факторы, предопределяющие особое качество и функции массовой культуры.
Массовая культура – историческое явление, ее часто рассматривают как некоторый итог развития буржуазной культуры, как результат ее технизации и включения в систему рыночных отношений. Вместе с тем массовая культура несет в себе обесценивание классических ценностей и, прежде всего, среднего класса как наиболее полномочного их носителя. Буржуазия завоевывала свою историческую позицию под знаком этики, утверждающей культ труда, предприимчивость, прочность семейных уз, личную самодостаточность и личные инвестиции в общее дело («общее благо»), и все эти ценности связывались с отказом от поисков непосредственного удовольствия, наслаждения. Достаточно вспомнить буржуазный пуританизм, ярко описанный в литературе.
Вместе с массовой культурой появляется новая модель духовности: с культом наслаждения, свободного времени, комфорта, достатка, личного эгоизма и потребления, и эта модель становится основной моделью, определяющей поведение средних классов и буржуазии в целом. В литературе это явление было определенно как смерть мещанства. Массовая культура означала по существу процесс выкорчевывания, «искоренения» буржуазии как класса: буржуазии не стало, остались одни буржуа. Ибо существование буржуазии как класса было связано с особым этосом, с особым корпоративным самосознанием, которое реализовывалось, прежде всего, в особой форме жизни, и в основании этого этоса лежала вера в особое предназначение. То же можно сказать и о рабочем классе. Он также лишился своего этоса. Массовая культура, таким образом, лишила исторического смысла существование двух наиболее активных сил истории, не дав при этом никакой замены. Таким образом, человек, ограниченный миром ценностей массовой культуры, отрывается от исторического процесса, от исторических целостностей, которые с ним связаны – от Церкви, семьи, школы, государства, армии и т. д. Массовая культура отодвигает их в сторону, как и весь спектр обязанностей, связанных с принадлежностью к этим общностям, выдвигая на первый план законы потребления. Моделям отца, учителя, великого человека она противопоставляет множество других, конкурирующих моделей, лишая Церковь, семью, школу, государство, армию и т. д. их воспитательной силы. Они становятся обузой для массового человека.
Пространство и время массовая культура представляет человеку как нечто относительное, подвижное, шаткое, лишенное постоянных измерений. Последовательность и сорасположенность событий перестали быть значимыми, события оказалось возможным располагать в каком угодно, произвольном порядке. Далекое массовая культура сделала близким, то, что когда-то было и по законам физики необратимо, она может многократно возвращать, каждый раз делая его одним из моментов в сумме моментов «теперь».
Лишая человека чувства укорененности в пространстве и времени, массовая культура включает его в особого рода игровую ситуацию, уничтожающую разницу между игрой и реальностью. Выдвижение на первый план культуры игры-зрелища идет в паре с уменьшающимся значением труда. Великим ценностям, как сказал один из критиков массовой культуры, дан отпуск, из которого рождается ценность великого отпуска. С массовой культурой рождается новый вид нигилизма – эгоизм, в основе которого лежит установка на личное счастье. Это культура, которая направлена против всяких надындивидуальных ценностей, подменяющая подлинное участие в мире иллюзорным, игровым. Таким образом, массовая культура представляет собой специфическую индустрию, производящую «массового» человека, заимствующего «свои» мысли из радио — и телепередач, газет и рекламы, и который превращается в простого исполнителя заданных ролей с атрофированной личностью.
Средства массовой информации как основной способ распространения массовой культуры
Итак, основным «транслятором» для массовой культуры являются средства массовой информации. Бурное развитие средств массовой коммуникации в ХХ в. привело к изменению мировосприятия, трансформации, «дегуманизации» культуры, формированию нового виртуального мира общения. Потребовалось теоретическое осмысление феномена массовой коммуникации, и в теории массовой коммуникации выделились два основных подхода:
1) человеко-ориентированный подход, суть которого в том, что люди, скорее, приспосабливают средства массовой коммуникации к своим нуждам и потребностям, чем средства массовых коммуникаций подчиняют себе людей. Сторонники человеко-ориентированного подхода исходили из того, что люди выборочно воспринимают поступающую информацию. Они выбирают ту часть информации, которая совпадает с их мнением, и отвергают ту, которая в это мнение не укладывается.
2) медиа-ориентированный подход, который основывается на том, что человек подчиняется действию средств массовой коммуникации. Они воздействуют на него как наркотик, которому невозможно сопротивляться [3].
Проследим, как средства массовой информации воздействуют на молодежь, и как влияет на молодежь проповедуемая в СМИ массовая культура.
В фильме «Москва слезам не верит», вышедшем на экраны СССР 27 лет назад, есть такой эпизод:
«– Значит, вы у самых истоков стояли? – заинтересовалась Александра.
– Ну, не то, чтобы у самых, и, тем не менее, вовремя разглядел, что телевидению принадлежит будущее. А со временем оно же просто перевернет жизнь человека. Не будет газет, журналов, книг, кино, театра.
– А что же будет? – спросил Гога.
– Телевидение, одно сплошное телевидение».
Эти слова одного из героев фильма оказались пророческими. СМИ, главным образом, телевидение, преследуют нас всю жизнь, начиная фактически с самого рождения. Из роддома младенца привозят домой, в квартиру, где наверняка в его комнате или соседней будет работать радио. Мало того, что с советских времен повелось в каждой квартире оборудовать радиоточку, так и все магнитофоны, все музыкальные центры имеют в своем арсенале радио. Первоначально звуковой поток ребенком не осмысливается, хотя установлено, что колебания волн разных частот подсознательно вызывают различные эмоции. Взрослея, ребенок уже начинает осознанно воспринимать поступающую информацию, но не всегда способен правильно ее оценить.
Телевидение в нашей жизни появляется тоже достаточно рано. Даже в самых малоимущих семьях есть телевизоры, которые, как правило, занимают центральное место в квартире, являются своего рода атеистическими «красными углами». Если же семья с достатком, то телевизоры могут стоять в каждой комнате. Поэтому от телевидения никуда не скрыться. И когда ребенок начинает сидеть, а потом и ходить, он фактически сразу сталкивается с телевидением. В современных семьях папы зарабатывают на жизнь, обеспечивают свои семьи, мамы же, называясь по опросам домохозяйками, действительно проводят основное время дома, но не столько занимаясь домашним хозяйством, сколько сидя у телевизора. Конечно же, вместе с детьми.
Когда ребенок идет в школу, он сталкивается с новым видом СМИ – печатными изданиями. Одни из них изначально позиционируют себя как детско-молодежные, и ребенок специально их покупает. Другие читают его родители, и ребенок неизбежно знакомится и с ними.
Этапы формирования личности человека
Итак, с подросткового возраста на человека обрушивается целый шквал информации, идущий со всех сторон – газеты, радио, телевидение. И не влиять на личность человека он не может. Рассмотрим по этапам развитие личности человека, в каком возрасте какие закладываются черты характера, в каком возрасте с какой стороны личность наиболее доступна влиянию извне. Поскольку сложно определить точный возраст перехода из подросткового состояния в юношеское, то мы рассмотрим и тот, и другой периоды жизни, а начнем с младенческого возраста, поскольку уже в нем начинается формирование личности, и, как мы выяснили, уже в этом возрасте происходит первая встреча со СМИ.
Как пишет психолог Р. М. Грановская, «от 1 до 1,5 лет формируется базальное доверие – на основе надежности родителей… Доверие возникает как результат ощущения безусловной любви с их стороны: поддерживающей и защищающей. Они создают условия для адаптации к жизни в дальнейшем. От 1,5 до 3-4 лет созревают автономность, стыд и сомнения. Ребенок становится автономен и независим в удовлетворении своих жизненных потребностей. К этому времени созревает необходимый для этого двигательный аппарат и формируется внутренний контроль за своими действиями… От 4-х до 6-ти лет формируется осознанная инициатива. Ребенок безудержно фантазирует, наблюдает при этом за собой и взрослыми. В это время у него начинают возникать идеалы, появляется чувство моральной ответственности и он различает, что – плохо, что – хорошо» [4].
В десять лет ребенок уравновешен, легко воспринимает жизнь, доверчив. В этом возрасте особую роль играет воздействие примером. Пример влияет непосредственно на подсознание и поэтому формирует личность быстрее, чем апелляция к интеллекту. Кроме того, в этом возрасте дети повышенно внушаемы [5].
В одиннадцать лет меняется поведение, подросток становится более импульсивным, демонстрирует частую смену настроения, именно в этом возрасте развивается волевая сфера [6].
В двенадцать лет импульсивность частично сглаживается и отношение к миру становится более положительным. Интенсивное развитие логической памяти и мышления определяют главные черты этого возраста: разумность, терпимость и юмор [7].
Развитие сознания и самосознания обуславливает нарастающий интерес к себе, поэтому в тринадцать лет подросток склонен к уходу в себя, самокритичен и чувствителен к критике. Он начинает интересоваться психологией, становится скептичным, более избирательным в дружбе [8].
В 14-15 лет приходит пора «всерьез оглядываться вокруг и задумываться над значением жизни» [9]. Нередко в этом возрасте случаются нервные срывы, обусловленные утратой душевного равновесия и отсутствием ясных перспектив.
15-летние подростки отличаются максимализмом самостоятельности, они борются за право на собственную позицию, убеждения, привязанности. Обычно в этот период строятся жизненные планы. Кроме того, что важно для нашего исследования, повышается восприимчивость к вредным влияниям [10].
В 16 лет восстанавливается психическое равновесие, но это не обязательно для всех. Могут еще сохраняться нервозность, неловкость, демонстративность поведения. Эти черты даже могут вызывать у окружающих впечатление умственной недоразвитости подростка11. Необходимо сказать, что «в свете максимализма – завышенного, нереального идеала – любая действительность может показаться подростку мрачной», и «это подавляет деятельность, рождая пессимизм и отчаяние» [12].
Итак, как отмечает Р. М. Грановская, «подростковый возраст является критическим с точки зрения формирования личности… это возраст, чувствительный для окончательного определения, каким путем пойдет дальнейшее развитие личности» [13].
В юношескую пору – это 16-25 лет – приходит осознание собственной индивидуальности, неповторимости и непохожести на других. Нередко возникает чувство одиночества, которое усиливает потребность в общении и, вместе с тем, повышает его избирательность [14].
Как мы видим, те или иные личностные качества в человеке воспитываются до 16 лет. Кроме того, этот возрастной период характеризуется крайней уязвимостью, впечатлительностью, неустойчивостью взглядов. Да и в юности человек податлив внешнему влиянию – влиянию семьи, друзей, школы, мира в целом, частью которого являются СМИ.
Печатные СМИ: история, формы влияния на читательскую аудиторию
Первым появившимся средством массовой информации является пресса. Ее рождение связывают с изобретением И. Гуттенбергом в 1440 г. печатного станка. И уже в 1609 г. в Германии, в 1622 г. – в Англии, в 1631 г. – во Франции появляются первые печатные газеты [15]. Первые европейские газеты были либо рекламными листками, либо эпизодическими политическими прокламациями. Иными словами, функция прессы была сугубо технической – распространение специальной информации, касающейся обслуживания нужд развивающегося рынка и касающейся событий политической жизни. Но со временем пресса из элементарного передатчика информации превратилась в ее генератор. С помощью актуализации своих интересов в прессе различные общественные группы и слои пытались влиять на стратегию и тактику социального развития. Как за прессой почувствовали силу, способную влиять на общественное развитие?
К концу XIX в. на Западе произошло сокращение количества рабочих часов, возникла объективная необходимость разрядки в сфере свободного времени. Время, посвящаемое досугу, со временем только увеличивалось, а виды деятельности, заполнившие его, сами по себе привели к образованию системы ценностей, которая, в свою очередь, стала оказывать влияние на образ жизни и культуру. Кроме того, жалование, которое получали работники за свой труд, уже как минимум было выше затрат на удовлетворение потребностей первой необходимости. Все это привело к тому, что человек стал обрастать социальными связями, стал вхож в разные социальные сообщества – по работе, политическим симпатиям, религии, хобби. И эти сообщества, важно отметить, стали своеобразными зеркалами для своих членов – они в них смотрятся и видят, что им к лицу [16]. Частью социального статуса, даже сущности индивида, стали предметы потребления.
Возник интересный психологический феномен, заключающийся в том, что угроза социальной изоляции для человека стала важнее потери собственного мнения. В результате, резко повышается чувствительность к оценкам окружающих. Человек привыкает быть настороже, зорко следит за динамикой общественного мнения. «Этот тип ориентации создает невиданно острую потребность в официальных подсказках, в постоянно поступающих советах относительно того, что именно считается сегодня должным. Обостряется спрос на текущую информацию, потребление которой сам индивид – осознанно или неосознанно – считает жизненно важным» [17].
Поставщик такой информации приобретает власть над потребителем этой информации, что позволяет ему формировать общественное мнение в своих интересах. Особую часть индустрии культуры составляет система организации ажиотажа вокруг престижных интересов, потребностей, образа и стиля жизни, имитации в серийных моделях элитных образцов изделий. Процесс приобретения престижных благ превращается в самоцель существования. Подобное состояние порождает манипулирование сознанием массового потребителя, которому предлагаются имиджи товаров, услуг, политических деятелей и внушается мысль о необходимости пользования ими.
Итак, мы выяснили, что современное общество само поставило себя в такие условия, что каждый индивид во многих сферах своей жизни зависит от общественного мнения, которое формируется средствами массовой информации. Рассмотрим теперь СМИ отдельно по видам, проанализируем, каким арсеналом средств воздействия они обладают, приведем примеры как положительного, так и отрицательного влияния на молодежную аудиторию. Начнем с прессы.
В психологии понятие личности прежде всего определяется через деятельность. Наличие или отсутствие деятельности позволяет говорить о конструктивности или деструктивности личности. А деятельность, в зависимости от направленности, можно оценивать как положительную или отрицательную.
Созидание личности понимается как активная творческая деятельность субъекта, а разрушение – как отсутствие деятельности, т. е. отсутствие у человека собственных идей, мыслей, чувств и желаний [18]. СМИ могут как созидать, так и разрушать личность.
Каждый газетный текст имеет конкретную установку построения отношений «адресант-адресат». Существуют четыре основных типа этих отношений:
автор-«интеллектуал» воздействует на читателя-«интеллектуала».
автор-«интеллектуал» воздействует на «массового» читателя.
автор-«человек из массы» воздействует на читательскую массу.
автор-«человек из массы» воздействует на «интеллектуального читателя».
Под интеллектуалом будем иметь в виду человека умственного творческого труда. Интеллектуалу противопоставляется масса – широкие слои населения; основной способ познания «человека из массы» – чувства, ощущения, эмоции, в отличие от «интеллектуала», у которого в познании превалирует рациональное начало [19]. Мы уже рассмотрели психологический портрет молодежи и можем теперь сказать, что ее надо отнести к «массовому» читателю. Лишь с наступлением совершеннолетия начинается постепенное превращение в интеллектуала. Если брать процентное соотношение, то к «массовому» читателю относится больше несовершеннолетних (1-16 лет), чем к «интеллектуальному» – совершеннолетних (16-25 лет).
Теперь рассмотрим подробнее типы отношений «адресант-адресат». Начнем с первого: автор-«интеллектуал» воздействует на читателя-«интеллектуала». Для этого типа отношений характерны аналитическое рассуждение, диалог, используется обширный цитатный материал; тем самым читателю предоставляется возможность самому сделать выводы. Материал рассчитан на осмысленную работу адресата с текстом и подтекстом статьи, то есть адресант предполагает свободу выбора и творческую активность читателя. Таким образом, в данном типе коммуникативных отношений реализуется установка на созидание личности [20].
Для типа речевого воздействия «автор-«интеллектуал» воздействует на массового читателя» свойственны простота, ясность, экспрессивность языка. Тщательно продуманная логика подчинена скрытому выражению авторской позиции. Создавая иллюзию равноправного диалога с читателем, автор незаметно подводит его к таким умозаключениям, которые обусловлены смысловой структурой текста. Достигается это за счет завуалированной авторской позиции, выраженной иронией. Таким образом, происходит формирование мыслей читателя, навязывание ему позиции автора и, как следствие этого, – разрушение личности [21].
В третьем типе отношений (автор-«человек из массы» воздействует на читательскую массу) авторская позиция открыта и является непосредственным содержанием статьи. Текст представляет собой психологический натиск повышенной экспрессивности, который достигается посредством многочисленных эмоциональных акцентов. Преобладание отрицательно окрашенной лексики, прямая оценочность почти всегда обличительного характера, сарказм, использование демагогических приемов, навязывание пессимистического мировоззрения – все это работает на подавление воли адресата, склоняет его к пассивному усвоению текста, разрушает личность [22].
Задачей автора-«человека из массы» при воздействии на читателя-«интеллектуала» является эпатаж, вызов читателя на конфликт. Тексты этого типа обычно малосодержательны, построены по принципу перечисления фактического материала с его отрицательной оценкой, скрытого смысла, подтекста практически нет. Преобладание сниженной лексики, гиперболы, метафоры, ярко выраженная авторская позиция – все это служит для создания определенного эмоционального фона. По мнению проф. М. П. Котюровой, «так как авторский замысел предполагает спор с читателем, то… следствием этого речевого воздействия будет созидание личности» [23].
Итак, как мы уже говорили, молодежь относится к массовому читателю. А если исходить из вышеописанной схемы, то любое воздействие на личность массового читателя носит разрушительный характер.
Во многих современных молодежных журналах отношения «адресант-адресат» носят двусторонний характер. Существует редакционная почта, куда читатель может написать письмо, и оно будет опубликовано, поскольку таким образом журналы разрешают противоречия, возникающие в результате территориальной и статусной разобщенности читателей и авторов. Если эти письма проанализировать с точки зрения содержания, то налицо сказавшееся влияние издания на читателя. К примеру, большинство писем, публиковавшихся в популярном в 90-е гг. и уже переставшем выходить журнале «Птюч», представляли собой восторженные монологи о современных музыкальных направлениях, а также о ночных клубах, в которых концентрируется рейв-культура. Как правило, авторы писем скрывались под экзотичными псевдонимами, расставляющими дополнительные смысловые акценты. Как отмечает старший преподаватель факультета журналистики СПбГУ Р. П. Лисеев, «личностное начало растворяется в потоке субкультурного сознания, поэтому формальное имя лишается семиотической значимости. Индивид становится частью «коллективного автора»… стремление к публичному выражению собственного мнения возрастает пропорционально распространенности данной точки зрения в обществе» [24].
Социально-психологические особенности, которые свойственны современной молодежи – стремление к новизне, экстравагантности, подражание сверстникам, ориентация на модные идеалы и стандарты, явились благодатной почвой для некритического восприятия идеологии массового потребления, которая последовательно навязывается средствами массовой информации через приобщение к массовой культуре. Молодежи импонирует, что массовая культура несет в себе внешне привлекательные и легко усваиваемые идеи и символы, апеллирует к веяниям современной моды и эталонам престижного потребления, не требует напряженных размышлений, позволяет расслабиться, отвлечься от «прозы жизни», не поучает, а развлекает, проповедует гедонизм как основную духовную ценность.
Проявления стиля «экшн»: феномен «прикола»
Осознание престижности модных образцов, предлагаемых молодежными журналами, заставляет читателя подстраивать собственный стиль общения под принятый в молодежной субкультуре. Несоответствие этому коммуникативному коду переводит молодого человека на маргинальный уровень. Одной из главных характеристик соответствия моде является понятие «прикольный». Понятие «прикола» является органичным проявлением ориентации сознания современного потребителя на стиль «экшн», последовательно вырабатывавшийся различными видами коммерческого искусства и СМИ на протяжении последнего десятилетия [25]. В стиле «экшн» любые поступки, при условии их обязательной активности, способности к риску, противостояния, борьбы, воли, дерзости, силы утверждаются как несомненно позитивное действие. Перечисленные качества представляются как безусловно прекрасные, подлинные, сущностные качества субъекта, призванные вызвать у реципиента-потребителя симпатию и положительные эмоции. Нечто, что названо кем-то «прикольным», притягивает внимание реципиента обещанием действия. Направление и смысл действия не так важен, как само ощущение действия. Совершающиеся в этой связи изменения в эмоциональном состоянии современного массового человека не означают нацеленности содержания «прикола» на эмоциональный мир реципиента. Они возникают у реципиента от ощущения и сознания действия.
«Приколоцентризм», характеризующий современную повседневность и масскульт, оказывается неизбежным следствием ситуации существования, в которой репрессируется полноценная эмоциональная жизнь человека. В оценке чего-либо как «прикольного» сказывается не только бытийная индифферентность оценивающего, но и эмоциональный голод, побуждающий человека даже в самом обыденном и повседневном явлении находить импульс к эмоциональному движению, всплеску, к переживанию, а также и к выходу эмоций. На этот голод и опираются деятели масскульта.
Экзотическая орфография
Новым веянием в молодежной прессе стало внедрение экзотической орфографии. Это и заглавные буквы в середине слова или конце, «фф» вместо «в», «цца» вместо «тся» или «ться», «йа», «йу» вместо «я», «ю», нарушение правил русского языка («чя», «щя», «жы», «шы») и т. д. Такая орфография стала уже обычным явлением для интернет-общения, но пока продолжает удивлять учителей русского языка, которые видят причиной искаженной орфографии в тетрадях своих учеников современные СМИ [26]. Причем, если младшие школьники еще имеют представление о том, что в школе надо говорить и писать как-то иначе, то речевое поведение старших школьников раскрепощено, они погружены в стихию просторечия [27]. И проблема здесь намного глубже, чем просто досада со стороны учителей русского языка. Еще Аристотель несколько тысяч лет назад в своем трактате «Политика» писал, что общественное государственное устройство есть прежде всего речевая организация общества. Общества различаются в зависимости от того, каким в них законом и обычаем организована речь. Успех того или иного общества и государства зависит от того, в каких формах организована речь и сколько таких форм применяется.
«Речь способна выражать и то, что полезно и что вредно, равно как и то, что справедливо и что несправедливо. Это свойство людей отличает их от остальных живых существ: только человек способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п. А совокупность всего этого и создает основу семьи и государства… А тот, кто не способен вступить в общение или, считая себя существом самодовлеющим, не чувствует потребности ни в чем, уже не составляет элемента государства, становясь либо животным, либо божеством».
Отступление от единых правил орфографии, синтаксиса и лексики приводит к тому, что в молодежной среде фактически любой индивид волен создавать свои собственные правила русского языка, что, мягко говоря, не особенно способствует его пониманию со стороны окружающих. Хотя, для молодежи это, похоже, и не особо важно, поскольку всю большую популярность набирает девиз: «Если тебе не нравится, как я пишу и говорю, возьми себе копирайт на русский язык».
Взаимосвязь роста идеологического прессинга со стороны СМИ и предвыборных кампаний
В период избирательных кампаний давление СМИ на молодежь усиливается. Последние социологические и психологические исследования показывают, что у современной российской молодежи практически отсутствуют идеологические установки, которые создаются и меняются не в течение продолжительного срока, а только в период предвыборной кампании [28]. И какой кандидат сможет наиболее заинтересовать молодую часть электората, тот и получит ее голоса.
С началом предвыборной кампании неотъемлемыми темами теле — и радиорепортажей, газетных публикаций становятся проблемы молодежи. Молодежный сленг, молодежные лидеры, музыкальные пристрастия и интересы молодежи – все это моментально становится актуальным и притягивающим внимание. Кандидату во власть вовсе не обязательно говорить о своей предвыборной программе, апеллировать к истинно духовным запросам молодежи. Достаточно появиться рядом с молодежным кумиром, посетить массовое молодежное мероприятие и сказать: «Мы вместе». Непосредственно увидят и услышат это заявление несколько тысяч человек, но СМИ его очень быстро распространят. Происходит воздействие на эмоциональном уровне, и человек, если придет на выборы, будет голосовать за того кандидата, которого видел на концерте, молодежной тусовке и т. д. Предвыборная программа большого значения и не имеет.
Приведем пример предвыборной кампании 1996 г. «Проголосуй или проиграешь», когда весь творческий «звездный небосклон» отправился в тур поддержки кандидата в президенты России Б. Ельцина. Вот как комментирует эти события лидер группы ДДТ Ю. Шевчук: «Я помню, как все мои коллеги дружно отправились в тур «Голосуй или проиграешь», который был гораздо циничнее, чем сегодняшние выборы на Украине. Мне звонили из Кремля и предлагали за участие в туре в поддержку Ельцина 120 тысяч долларов. А я парень веселый, решил им подыграть и говорю: «Почему так мало?» А мне отвечают: «Но мы готовы рассматривать ваши предложения». В общем, договорились до серьезной суммы, но «ДДТ» была единственной группой, которая отказалась участвовать в этой ерунде» [29].
Формирование через СМИ предвыборных установок у молодежи освобождает ее от самостоятельного принятия решения. Кроме того, такая политическая инертность молодежи содержит в себе скрытую возможность вовлечения молодых людей в сомнительные политические мероприятия [30].
Радио и его воздействие на молодежь
Поговорим о радио. В начале 90-х гг. произошло изменение популярности диапазонов радиовещания. Если в советское время большинство приемников было настроено либо на средние волны – где вещали государственные радиостанции, либо на короткие – где вещали западные русскоязычные радиостанции, то теперь их аудиторию отвоевал сначала УКВ-, а потом и расширенный УКВ-FM-диапазон.
Если характеризовать стиль FM-радиостанций, то большинство из них – это музыкально-развлекательные каналы. Благодаря своей финансовой доступности и жанровому разнообразию, у молодежи радио стало популярным СМИ. Его слушают дома, на работе, в транспорте, и не только днем, но и ночью – с середины 90-х гг. радиостанции стали переходить на круглосуточное вещание.
«Музыкальные каналы в целом представляют собой бесконечный, относительно редко обновляемый поток песенно-музыкальных и рекламных композиций с краткосрочными, но регулярными вкраплениями непосредственно информационных сообщений» [31].
В основном, радио мы слушаем в фоновом режиме, и здесь, по мнению А. В. Тверитиновой, таится «скрытая угроза», поскольку фоновый режим информирует в большей степени подсознание и снимает барьер психологической безопасности [32]. Беззаботно внедряясь в сферы подсознания, аудиоинформаторы получают возможность манипулирования им. Яркий пример такого манипулирования – ставшие в 90-х гг. культовыми ди-джеи питерской радиостанции «Модерн» Д. Нагиев, С. Рост, А. Довлатова, А. Шер. Если вспомнить, то в 1994-1997 гг. радио «Модерн» звучало отовсюду – из окон домов, из машин, его можно было услышать в магазинах, в транспорте, где угодно. Основным слушателем была молодежь, а основным ее кумиром – Дмитрий Нагиев. Эфиры Нагиева были настоящим шоу, они притягивали к радиоприемникам не только молодежь, но и людей зрелого, и даже пожилого возраста. Нагиев нравился аудитории потому, что он «осознал и удачно культивировал образ «героя нашего времени» – сильного, независимого, респектабельного, но не свободного от тех же проблем, которые стоят и перед его аудиторией» [33].
Мы не берем во внимание личные качества Нагиева, его пошлость, грубость, которыми были наполнены его радиоэфиры, а констатируем факт влияния на молодежную аудиторию. Для многих людей изречения Нагиева были учебником жизни. Наряду с различного рода сальностями Нагиев мог неожиданно завести разговор на философские темы: «Любое наше действие, я так думаю, имеет две цели – ближнюю и дальнюю: заработать миллион, купить дом, начать новое дело, стать магнатом в комфорте, власти… Такие грандиозные цели и такой большой на выходе пшик…» [34], изречь морализаторскую сентенцию: «Можно, конечно, пожертвовать ради своей любви всем на свете, совершить легендарные подвиги и все-таки остаться у разбитого корыта. Почему? Зачем эта главная ценность связана так часто с огромным количеством лишений, всяческих несчастий… Так зачем она нужна? И все-таки, говорю как специалист, как узкий специалист в этой области, нужна точно» [35] и т. д.
Трудно сказать, нужны ли такие личности на радио, могущие повести за собой. В любом случае, их время ушло после августа 1998 г. Радиостанции обезличились, все ди-джеи как один похожи друг на друга, коммерциализация превзошла все возможные границы. Теперь радиостанции создаются не для слушателей, а только для получения высокой и быстрой прибыли, либо «для решения политических и иных проблем перед решающей схваткой на выборах в Думу и президентский пост» [36].
Реклама – двигатель торговли. Надо заметить, что звучащая по радио, да и не только, реклама никогда не говорит впрямую: «Купи эту вещь». Осуществляя подмену терминов, реклама увещевает: «Подари себе хорошее настроение, купи себе здоровье, приобрети уверенность в себе, возьми от жизни все». Иначе говоря, реклама предлагает купить как раз то, что по народной мудрости «за деньги не купишь». Реклама осуществляет перенос социального, морального, психологического статуса человека на определенный предмет. Вот человек и покупает не одежду, акции, напитки, продукты, автомобили, а свой имидж в семье, на работе, в глазах других людей [37].
На радиостанциях появилось понятие формата, поэтому в эфир идут только те композиции, которые вписываются в этот формат и которые смогут обеспечить высокий рейтинг радиостанции. А от рейтинга будет зависеть объем размещаемой рекламы. В начале 1990-х гг. этот механизм красочно описал писатель В. Пелевин в своем романе «Поколение Пи». Погоню одного телевизионного канала за рейтингом, а следовательно, и за колоссальными доходами Пелевин доводит до абсурда: дело доходит до того, что все политические новости на телеканале придумывают его авторы, а потом все это моделируется на сверхмощном компьютере.
Приведем небольшой отрывок из этого романа:
«Помещение, куда Татарский робко вошел вслед за Морковиным через несколько минут, походило на мастерскую художника-концептуалиста, получившего большой грант на работу с фанерой. Это был зал высотой в два этажа, заставленный множеством фанерных конструкций разной формы и не очень ясного назначения, – тут были ведущие в никуда лестницы, недоделанные трибуны, фанерные плоскости, спускавшиеся к полу под разными углами, и даже длинный фанерный лимузин. Ни камеры, ни софитов Татарский не заметил – зато у стены громоздилось множество непонятных электрических ящиков, похожих на музыкальную аппаратуру, возле которых сидело на стульях четверо человек, по виду инженеров. На полу возле них стояла полупустая бутылка водки и множество пивных банок. Один из инженеров, в наушниках, глядел в монитор. Морковину приветственно помахали руками, но никто не стал отвлекаться от работы.
– Эй, Аркаша, – позвал человек в наушниках. – Ты будешь смеяться, но придется еще раз.
– Что? – раздался сиплый голос из центра зала.
Татарский обернулся на голос и увидел странное приспособление – фанерную горку вроде тех, что бывают на детских площадках, только выше. Скат горки обрывался над гамаком, растянутым на деревянных стойках, а на ее вершину вела алюминиевая стремянка. Рядом с гамаком сидел на полу пожилой грузный человек с лицом милицейского ветерана. На нем были тренировочные штаны и майка…
– То, Аркаша, то. Давай по новой.
– Сколько ж можно, – пробормотал Аркаша. – Голова кружится.
– Да ты накати еще стакан. У тебя как-то зажато выходит. Серьезно, накати.
– До меня еще прошлый стакан не доехал, – отозвался Аркаша, поднялся с пола и побрел к инженерам. Татарский заметил, что к его запястьям, локтям, коленям и щиколоткам прикреплены небольшие диски из черной пластмассы. Такие же были и на его теле – всего Татарский насчитал четырнадцать.
– Кто это? – шепотом спросил он.
– Это Аркаша Коржаков. Не, не думай. Просто однофамилец. Он скелетоном Ельцина работает. Та же масса, те же габариты. К тому же актер – раньше в ТЮЗе работал на шекспировских ролях.
– А что он делает?
– Сейчас увидишь…
Выпив, Аркаша вернулся к горке, вскарабкался по стремянке вверх и замер над фанерным скатом.
– Начинать? – спросил он.
– Подожди, – сказал человек в наушниках, – сейчас откалибруем заново.
– Что это на нем за шайбы? – спросил Татарский.
– Это датчики, – ответил Морковин. – Технология «Motion capture». Они у него там же, где у скелетона шарниры. Когда Аркаша двигается, снимаем их траекторию. Потом ее фильтруем чуть-чуть, совмещаем с моделью, и машина все считает. Это новая система, «Star Trak». Самая сейчас крутая на рынке. Без проводов, тридцать два датчика, работает где угодно – но и стоит, сам понимаешь.
Человек в наушниках оторвался от монитора.
– Готово, – сказал он. – Значит, повторяю по порядку. Сначала обнимаешь, потом приглашаешь спуститься, потом спотыкаешься. Только когда рукой вниз будешь делать, величественнее и медленнее. А падай по полной, наотмашь. Понял?
– Понял, – пробурчал Аркаша и осторожно встал. Его чуть покачивало.
– Начали.
Аркаша повернулся влево, развел руки и медленно сомкнул их в пустоте. Татарский поразился – его движения мгновенно наполнились государственным величием и державной неспешностью. Сначала Татарский вспомнил про систему Станиславского, но сразу же понял, что Аркаша просто с трудом балансирует на пятачке высоко над полом, изо всех сил стараясь не упасть. Разжав объятия, Аркаша широким жестом указал своему невидимому спутнику на скат, шагнул к нему, качнулся на краю фанерной бездны и безобразно обрушился вниз… Инженеры столпились вокруг монитора и стали тихо о чем-то спорить.
– Что это такое будет? – спросил Татарский.
Морковин молча протянул ему фотографию.
Татарский увидел какой-то кремлевский зал с малахитовыми колоннами, в который спускалась широкая мраморная лестница с красной ковровой дорожкой.
– Слушай, а почему его бухим показывают, если он виртуальный?
– Рейтинг повышаем.
– У него от этого рейтинг растет?
– Да не у него. Какой у электромагнитной волны рейтинг. У канала. Почему в новостях в прайм-тайм минута сорок тысяч стоит, прикидывал?» [38].
Рекламные агентства считают, и, в общем, справедливо считают, что доход будет приносить легкая, танцевальная музыка, не обремененная особым смыслом. Такая, которая презрительно называется «попсой». Для серьезной классической, рок-музыки в FM-диапазоне фактически нет места. Есть некоммерческие музыкальные каналы, ориентирующиеся на классику, ретро, но образцы этой музыки в эфирах коммерческих радиостанций не услышать. Исчезает c FM-волн и рок-музыка. Закрываются рок-радиостанции, а те, которые остаются еще в эфире, настолько размывают понятие рок-музыки, что превращаются в те же самые «попсовые» радиостанции. Примером может послужить история с директором «Нашего Радио» Михаилом Козыревым, которого уволили американские владельцы медиа-холдинга. Причиной было снижение прибылей радиостанции. С уходом Козырева эфир «Нашего Радио» заметно упростился, «опопсел».
Может ничего плохого и нет, что на музыкальных радиоканалах идет засилие поп-музыки? Вернемся к началу работы, где мы говорили о психологическом портрете молодежи. Мы отмечали, что для подростка характерно искание образцов для подражания в поведении. Эти образцы он ищет не в семье, а вне ее – среди сверстников, старших товарищей, музыкантов, актеров и т. д. Когда-то старались подражать героям книг, теперь это время ушло, героев усердно предоставляют СМИ, в том числе и радио. Психика подростка податлива, он очень быстро находит своего героя и стремится ему подражать во всем, даже во внешнем виде. Все мы пугаемся, встретив где-нибудь в вечернее время группу хмурых подростков, одетых в черные куртки и красные шарфы – это «алисоманы». Если в одежде преобладают черно-желтые цвета – значит, это фанаты группы «Пилот», и т. д. Мы не знаем, к чему их призывают лидеры их любимых музыкальных групп, потому что их по радио почти не услышишь, но мы страшимся их внешнего вида. Зато мы знаем, о чем поют поп-певцы. Подростки, их слушающие, внешне очень благополучно выглядят, прилично одеты, но страшно подумать, какой беспорядок царит в их головах. Тексты песен, ротирующихся на большинстве радиостанций, формируют у детей и подростков представление о жизни, как состоящей из одних развлечений и удовольствий. В них воспевается клубная беззаботная жизнь, увеселения. Понятия добра, красоты, нравственности, истинных человеческих чувств в этих текстах нет.
В качестве противовеса поп-культуре выступает рок. Исследователи отмечают наличие в рок-музыке четкой «нравственно-этической позиции» и видят в ней «воспитательную, мировоззренческую и консолидирующую функции» [39]. К сожалению, последнее время рок-музыка становится частью шоу-бизнеса, вернее, многочисленные продюсеры пытаются ее таковой сделать. Под маркой рока куются новые «звезды», нивелирующие идеологическую сторону рока и превращающие его в «рокопопс». Эти «звезды» – группа «Звери», «Би-2», «Уматурман», «Високосный год» и другие. Вот как комментирует происходящие внутри рок-движения изменения Ю. Ю. Шевчук: «Да и рок-движение ведь умерло. Тусовки нашей не стало. Свобода нас вдруг развела: меня, “Чайф”, Гарика (Сукачева – прим. авт.). Конформистами они стали. Мол, нет ни попсы, ни рок-н-ролла, надо веселиться. Они ж теперь каждой бочке затычка. В официанта превращаешься! Я же помню, как десять лет назад мы сидели и костерили всю эту попсу, официальную эстраду, а теперь бах – смотрю, мои друзья там же вместе и пляшут. Обидно это. Я помню, как на фестиваль в рок-клубе приехала как-то Пугачева, давно это было. Ее никто не узнал вообще! Только пьяный Майк (Науменко, группа «Зоопарк» – прим. авт.) подошел чмокнуть ручку. И она в ужасе ушла. А потом я вижу своих, которые с ней братаются. О чем-то это говорит?» [40].
Настоящие же рок-музыканты, как и в советское время, снова уходят в тень. Только теперь их протест направлен не в сторону политической власти, а в сторону засилия безвкусицы, безнравственности и пошлости как в искусстве, так и в нашей повседневной жизни. «Евроремонт, все это декларируемое телесное – выпей того, съешь того, и ты будешь крутым – откуда это? Просто очередная попытка построения рая на Земле и абсолютный страх смерти. Устраниться от естества, загнать смерть в больницу. Но мне кажется, Россия должна сохранить бесстрашие к смерти, веру в душу вечную» [41].
Кино и телевидение
Следуя социологической теории СМИ, одной из их функций является социализация и воспитание. Если брать современное российское телевидение, то вместо воспитания и просвещения подрастающего поколения оно уводит молодежь от реальности «в предельно жестокий и низменный мир современных кинофильмов либо в иллюзорный наркотический мирок всевозможных примитивных музыкальных поп-тусовок и ток-шоу» [42]. В массовой культуре законы можно нарушить, даже физические, инстинкты преобразуются в преимущества, в победу, страхи заменяются тревожным ожиданием. Это жизнь, которая знает свободу, волю – не политическую, а антропологическую свободу, в которой человек перестает подлежать закону. Очень часто, характеризуя эту сторону современной культуры, говорят о ее компенсаторном значении. Массовая культура по своему дает выход отрицательной энергии, агрессии человека (хотя есть мнение, что ее возможности в этом плане не столь уж и велики).
Воспитание и просвещение уступили место дешевым развлечениям. Все телеканалы заполонила зарубежная кино — и телепродукция. Процент отечественных фильмов и передач в эфире российского телевидения невысок. Показ отечественной продукции идет в основном либо в ночное время, либо в дневное. Вечерний прайм-тайм занят исключительно привозной продукцией, зачастую весьма низкого качества.
Произошла смена главных персонажей, героев телевидения – теперь это асоциальные, антисоциальные персонажи. Булгаковский Шариков во многом стал героем российского телевидения.
Все шире распространяется тип ведущего-комментатора, который можно назвать «развязный агрессор» [43] (М. Леонтьев, телеканал ОРТ, передача «Однако»), а также тип «примитивизирующего клоуна» [44] (Д. Нагиев, телеканал ТНТ, передачи «Окна», «Бремя денег»).
Духовный мир современной молодежи посредством воздействия телевидения становится все более элементарным и скудным. Из телеэфира практически исчезли познавательные передачи («Под знаком Пи», «Клуб кинопутешественников» и др.) Их заменили псевдонаучные передачи вроде «Сканера», где за несколько минут зрителям предлагается узнать все обо всем.
Засилие попсы коснулось не только радио, но и телевидения. По всем телеканалам выступает стандартный набор исполнителей со стандартным набором песен. Тем зрителям, которым надоели эти исполнители, предлагается поучаствовать в телепроектах по выращиванию новых «звезд» и своим голосом в SMS-голосовании выбрать достойнейшего. Как правило, эти искусственные «звезды» намного хуже своих эстрадных конкурентов и долго на сцене не задерживаются, но все же какое-то время терзают зрение и слух теле — и радио-аудитории. Для человека, не знакомого с классической, народной, советской музыкой, «попса» становится образцом качественной музыки, он ее воспринимает вполне органично. Поэтому важно новое поколение с детства знакомить с настоящим искусством. Поскольку телевидение эту функцию не выполняет, то основная работа ложится на плечи родителей.
Если провести контент-анализ кинофильмов, идущих в эфире российского телевидения, то основными жанрами этих фильмов будут – боевики, триллеры, ужасы, эротика. Экспериментальные исследования говорят «о несомненно негативном влиянии просмотра… детьми и подростками [этих] фильмов» [45].
Наше телевидение имеет антихристианский и антигуманный характер. Оно стимулирует нарушение заповедей Божиих и поощряет смертные грехи. Главные христианские добродетели – Вера, Надежда и Любовь – очень редко выступают в качестве истинных ценностей на современном ТВ [46].
Заключение
Итак, термин «массовая культура» производит впечатление того, что речь идет о культуре масс. Однако, то, что им обозначается, на самом деле представляет собой культуру для масс, ориентированную на манипулирование их сознанием. Социальные функции массовой культуры неоднозначны и зачастую имеют скрытый характер. Духовная продукция для масс навязывает им определенные нормы и ценности как основу их повседневной жизни, при этом она активно воздействует на психологию человека, особенно на область подсознательного, пытаясь стимулировать определенные инстинкты. Ее стараются делать красивой, привлекательной, эстетичной, забавной или ироничной. Массовая культура зачастую выглядит поучительной и очень похожей на правду, она держит зрителя в напряжении и интригует его, и вместе с тем уводит человека в мир грез и иллюзий, и, что самое главное, она заполняет его свободное время. Человек оказывается пленником этой культуры, которая заботливо производится для него средствами массовой коммуникации. Причем это такой плен, из которого никто не пытается и не хочет пытаться вырваться.
Очень часто массовую культуру понимают ограниченно – как низкопробное зрелищное искусство, ориентированное на широкий рынок. Но масскульт представляет собой не только произведения массового искусства, это и образ жизни, и способ духовного потребления. Как правило, под красивой внешней оболочкой скрывается главная – идеологическая функция массовой культуры, которая заключается в формировании выгодных обществу ценностных ориентаций личности. Одним из назначений массовой культуры выступает, таким образом, «организация» свободного времени человека для интенсивного идеологического воздействия на него. Свободное время оказывается регламентированным обществом, создающим для каждого конкретного индивида определенную иллюзию свободы выбора – свободы выбрать из предлагаемой ему для потребления средствами массовой коммуникации той или иной продукции. Вполне естественно, что чем выше образовательный уровень аудитории, тем более осознаются скрытые задачи и функции массовой культуры. Поэтому массовая культура отнюдь не является чем-то статичным и неизменным. Она приспосабливается к меняющейся исторической ситуации. Пытаясь сохранить и расширить свою аудиторию, массовая культура вырабатывает целый ряд новых качеств и средств – повышается уровень оригинальности ее произведений, она усложняется и ориентируется на более образованные и более развитые в эстетическом отношении слои населения. Таким образом, массовая культура переходит от первоначальной, примитивной своей формы на более высокую ступень поп-культуры.
Примечания
Фото Оksana-odiaae2008
1. См: Орнатская Л. А. Массовая культура и дух эпохи // Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб. 2001.
2. См: Там же.
3. См: Володина Л. В. Конструирование реальности средствами массовой коммуникации // Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб. 2001.
4. Грановская Р. М. Элементы практической психологии. СПб. 1997. С. 409-410.
5. См: Там же. С. 410-411.
6. См: Там же. С. 411-412.